Три года назад, на 47-м ВЭФе, его участники чуть ли не со смехом встретили предложение председателя КНР Си Цзиньпина о том, что его страна готова заменить США в качестве глобального лидера. «Глобализация — это мы! А не какие-то там китайцы!» — говорил этот презрительный смех. С тех пор «товарищ Си» туда ни ногой. С этого момента и начался «закат Давоса»: «игнор» от страны, производящей почти четверть мирового валового продукта, не мог не сказаться на статусе столь пафосного мероприятия.
Хотя «первый звоночек» по этому поводу прозвенел гораздо раньше. Точно так же обитатели «Давоса» в январе 2009 года, 11 лет назад, проигнорировали антикризисное предложение Владимира Путина «вскрыть истинное положение дел» в мировой экономике, произвести всеобщий учет активов и долгов. Они предпочли приему этого необходимого, но горького лекарства сладкую политику «количественного смягчения». Больше на ВЭФ российского лидера не видели и, наверное, не скоро увидят, если увидят вообще.
Известно, что из крупных российских предпринимателей на Давосе-2020 будут присутствовать Алишер Усманов, а также Виктор Вексельберг, Олег Дерипаска и Андрей Костин. Последним троим в 2019 году не рекомендовали ехать в Швейцарию даже в личном порядке, поскольку выдвинутые организаторами «санкционные» условия в руководстве России сочли абсолютно неприемлемыми. Тогда речь вообще шла о том, что представители нашей страны разорвут все связи с ВЭФ. Но за год ситуация, видимо, «разморозилась», и теперь группа отечественных миллиардеров все-таки посетит «страну золота, часов, сыра и шоколада» — им там явно будет о чем поговорить с иностранными контрагентами и партнерами.
Но на общую ситуацию в мировой и даже в европейской экономике форум в Давосе влияет все меньше, пытаясь компенсировать свое «выпадение из мейнстрима» и утрату приоритетного целеполагания расширением обсуждаемого круга проблем в режиме «ничего обо всем».
Судите сами: номером первым в программе ВЭФ-2020 значится экологическая проблематика — «мобилизация» бизнеса для реагирования на риски изменения климата и обеспечение максимальных мер по защите биоразнообразия «до дна океанов». Полная утопия в условиях «глобального рынка», превращающего всю планету в свалку и пустыню.
Номером вторым названа проблема снятия долгосрочного долгового бремени и обеспечения экономического роста. Опять же — полная утопия в условиях, когда 95% денежной массы ничем не обеспечены, а крах не наступает только потому, что эти сотни триллионов долларов пока вращаются в сфере виртуальной экономики с искусственно завышенной прибыльностью.
Проблема номер три: как создать глобальный консенсус по внедрению технологий «четвертой промышленной революции» и избежать «технологической войны»? Ответ известен заранее: никак. Свободная конкуренция ведет к монополии, а монополия — к застою и загниванию.
Сегодня США проигрывают экономическую и, похоже, технологическую гонку Китаю, конфликтный потенциал в отношениях этих двух сверхдержав будет только нарастать, а финансово-информационное доминирование «коллективного Запада» — рушиться. Следовательно, «технологическая война» неизбежна, кто не верит — пусть спросит у Huawei.
Проблема номер четыре: как обеспечить и улучшить жизнь еще одного миллиарда людей в следующем десятилетии? Тут интересна сама формулировка вопроса. В 2020-е годы появится на свет больше полутора миллиардов человек, а умрет больше полумиллиарда из нынешних 7,8 миллиардов населения Земли. О каком особом «миллиарде» вообще может идти речь?
Проблема номер пять: разрешение конфликтов и быстрое примирение враждующих сторон в глобальных горячих точках с использованием «духа Давоса», под которым понимаются, прежде всего, неформальные встречи «элит», участвующих в данных конфликтах. Этот пункт, честно говоря, вообще «за гранью добра и зла».
Конечно, войны — продолжение политики другими средствами, а политика — концентрированное выражение экономики, но, раз уж конфликт, в том числе военный, начался, то, как правило, «фарш невозможно провернуть назад». Особенно — в современном глобализованном мире, где число реальных участников того или иного, даже самого локального, казалось бы, конфликта стремится к двузначным числам, смотри примеры Сирии, Украины, Венесуэлы и Ливии.
Наконец, пункт шестой, последний по месту и по значению: создание новых бизнес-моделей, «необходимых для развития предпринимательства в четвертой промышленной революции», способных эффективно работать в условиях политической напряженности, экспоненциальных технологических изменений и отмеченной выше инфляционной гонки, вежливо обозначенной организаторами форума как «растущие ожидания всех заинтересованных сторон».
Вот на него ответ известен заранее: криминализация этих бизнес-моделей на всех уровнях, с их тотальным выходом за рамки существующего правового поля, — пока не будут установлены и закреплены новые «правила игры». А этого до краха нынешней матрицы «глобальной экономики», порождением которой стал и Давосский форум, по определению не случится.
