Константин Косачев, глава комитета по международным делам в верхней палате российского парламента, помимо «договоренностей», даже использовал более сильное слово — «соглашения». Он предположил, что их реализация вызывает сомнения.
«Если насчет того, что РФ готова и может имплементировать результаты этого саммита, сомнений нет, — отметил он, — то в отношении США сомнения есть: они касаются не только того, что хочет или не хочет Трамп, но и того, сможет ли он выполнить эти соглашения. На мой взгляд, его сильно ограничивает Конгресс и другие институты США, не говоря уже о спецслужбах».
Все недомолвки вызвали у американцев нервную реакцию. На этом официальные представители Кремля не остановились: еще больше намеков было со стороны Минобороны и, как минимум дважды, от посла России в Вашингтоне Анатолия Антонова. 19 июля Путин лично сказал российским дипломатам, что саммит «был в целом успешным и привел к полезному взаимопониманию».Министерство обороны и Антонов (которые говорили о «важном устном соглашении» между Путиным и Трампом) выразили намерение действовать, как и было договорено. Посол, с которым чиновники США неохотно собирались встретиться, пообещал «стучать во все двери» в Вашингтоне, «чтобы получить окончательное представление о том, что конкретно мы должны делать вместе, чтобы реализовать договоренности и идеи, которые поддержали оба президента».
Конечно, все недомолвки вызвали в США нервную реакцию: тем более, что СМИ в Америке расценили «договоренности» как «соглашения». Стивен Пайфер, ветеран службы в загранучреждениях США, написал для Брукингского института: «Проблема заключается в том, что американцы не знают, какие соглашения были достигнуты в Хельсинки. Они могут быть хорошими или плохими. Администрация Трампа должна выяснить это как можно скорее и предать огласке, на что президент согласился во время саммита. До тех пор, пока это не произойдет, учитывая, что Трамп имеет дело с Путиным, Белый дом не должно удивлять, что многие ожидают худшего».
Поскольку Россия не предоставила информацию, дающую понимание того, что же обсуждалось, это свидетельствует о том, что вряд ли речь идет о чем-то, что Россия и США могут реализовать на практике.
Путин предложил провести референдум по определению статуса территорий на востоке Украины. Но Трамп не может купиться на это, поскольку знает, или, по крайней мере, его советники знают, что Украина не примет такого решения: до тех пор, пока РФ не прекратит помогать сепаратистам, и те не сложат оружие. А вот по Сирии как Путин, так и Трамп по отдельности уже достигли понимания с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху о том, чтобы отвести иранские войска от израильской границы. Больше сторонам договариваться было не о чем. Также упоминался вопрос контроля над вооружениями: по-видимому, Путин и Трамп согласились с тем, что у них нет серьезных возражений против расширения существующих соглашений, включая СНВ-3. Но любые конкретные решения по этому вопросу нужны принимать во время хорошо подготовленных переговоров.
Учитывая, что Трамп мало что сделал для достижения какого-либо серьезного прогресса с Путиным — есть даже новый пост-хельсинский толчок для усиления санкций против России — у президента США нет никакой возможности действовать в соответствии с любыми неопределенными устными договоренностями. Трамп не имеет права подписывать какую-либо современную версию пакта Молотова-Риббентропа, передавать часть Украины Путину или заключать секретные сделки, в рамках которых должностные лица США могут быть высланы в РФ, чтобы там их заставили признаваться в сфабрикованности обвинений.
Даже если бы он действительно что-то подписал, последовал бы ответ, а за ним — отступление. В этой токсичной атмосфере Трамп может лишь признаться, что на саммите ничего не происходило. И одновременно с этим настаивать на том, что он был успешным. Именно это он и сделал в своем твиттере от 23 июля: «Когда вы слышите, как в фейковых новостях отрицательно отзываются о моей встрече с президентом Путиным и обо всем, что я сдал, помните — я НИЧЕГО не сдал, мы просто говорили о будущих привилегиях для обеих стран. Кроме того, мы поладили, что уже хорошо. Но только не для коррумпированных СМИ!»
В тот же день его пресс-секретарь Сара Сандерс сказала, что «единственное конкретное соглашение, которое было достигнуто, заключается в том, что обе команды национальной безопасности — из Соединенных Штатов и из России — продолжат эти обсуждения в рабочем режиме». Все это вписывалось бы в туманные заявления россиян, — не будь эти заявления, в отличие от российских, более конкретными и демонстрирующими, что Трампа игра в инсинуацию не интересует.
Причина, по которой ни Россия, ни США не придают огласке детали переговоров в том, что придавать огласке нечего. По-видимому, россияне по указанию Путина просто издевались над американцами: дразня их и делая параноидальными. Как сказал Косачев, им понятно, что даже если Трамп и хотел прорыва, его эффективно взяли в кольцо. В этих условиях все, что они могут сделать — троллить американцев, в том числе Трампа, подчеркивая борьбу внутри Вашингтона и заставляя президента выглядеть бессильным.
Российско-американские отношения не находятся на самом низком уровне, как сказал Трамп перед саммитом; они были хуже, и будут идти к худшему, независимо от личных симпатий и целей Трампа или Путина. У Путина нет никаких оснований для оптимизма. Но он, похоже, решил наслаждаться итогами поездки: делая ее настолько неудобной для американцев, насколько это возможно.
