отказ от принципа «Америка — мировой полицейский»;
признание понятия суверенитета как основы международной политики;
замена политического давления «мягкой силой» на экономическое давление санкциями;
сокращение финансовой помощи развивающимся странам и международным организациям и концентрация усилий на проблемах США (Америка — прежде всего).
Есть и ещё один принцип, никогда не объявлявшийся, но безукоризненно соблюдавшийся в Белом доме на протяжении последних двух лет. Все хорошие идеи и исторические свершения исходят лично от президента и им же анонсируются, а администрация и правительство лишь исполняют гениальный план Трампа. Этот негласный принцип одновременно является ещё и самым важным, ведь именно он формирует образ сильного лидера, а не грамотного центрового при талантливой (или бесталанной) команде управленцев.
И вот сутки назад Дональд Трамп объявил, что США официально признают президентом Венесуэлы самопровозглашенного лидера Хуана Гуайдо, ранее бывшего спикером парламента. Режим Николаса Мадуро же Штаты считают «нелегитимным»
Далее — предсказуемый и уже не раз виденный сценарий. Глобальные медиа транслируют «сочные» кадры массовых митингов под видом всенародного протеста, мировая общественность встаёт на защиту угнетенного народа и давит на всю элиту державы, на беду попавшей в жернова американской агрессивной демократии… или в этот раз будет не как на Украине?
Может, и не будет. Ведь за два года Трамп насолил многим традиционным союзникам США и от былого политического единства не осталось и следа. Уже сейчас наметился раскол мнений, когда признать самозванного президента поспешили лишь США и многие страны Южной Америки, имеющие шкурные интересы в Венесуэле, а Европа, раньше выступавшая с Америкой единым фронтом, ограничилась призывам к новым выборам в Венесуэле. Ну неудобно как-то, скажем, Макрону из его осаждённого «жёлтыми жилетами» Парижа просто взять и поддержать других требующих отставки президента протестующих… Да и военные Боливарианской республики, вопреки ожиданиям Запада, пока остаются на стороне Мадуро. Так что борьба ещё не окончена.
Но, быть может, ещё менее стабильная ситуация складывается в Вашингтоне. Да, «режим Мадуро» всегда фигурировал в речах Трампа в качестве примера несостоятельности социализма, а народ Венесуэлы «глава свободного мира» признавал потерпевшим и призывал к борьбе. Однако это не мешало Вашингтону давить экономику Боливарианской республики экономическими санкциями, делая социалистический эксперимент ещё чище, а народ ещё счастливее. Но решение человека-Трампа по признанию президентом Хуана Гуайдо нарушает каждый из принципов Трампа — исторического героя.
Признание лидера оппозиции президентом республики ясно показывает, что Америка все ещё считает себя мировым полицейским, имеющим право назначать на любые должности понравившихся людей.
Признание Мадуро, а значит, и недавних выборов «нелегитимными» даёт однозначно понять, какое глубокое уважение США испытывают по отношению к венесуэльскому суверенитету.
Налицо возврат к политическому давлению взамен экономического, и это ещё может выйти боком, так как отношения Белого дома с прессой — хуже некуда, а бюджеты всех организаций американской «мягкой силы» были существенно урезаны как только Трамп стал президентом.
Перспектива победы венесуэльской оппозиции грозит американскому бюджету большими издержками на поддержку «дружественного и абсолютно демократического» государства, тогда как санкции, вот уже несколько лет загонявшие Венесуэлу в нищету и прозябание, не стоили США ни гроша.
И наконец, нарушен главный и негласный принцип Трампа. Президент не является ни источником, ни эффективным исполнителем этого судьбоносного для целого государства политического хода. Трамп, любитель подать новости с помпой и покрасоваться перед камерой, обнародовал своё решение по Венесуэле (чреватое очередным историческим триумфом демократии) через письменное сообщение своей пресс-службы…
Кроме того, внимательного наблюдателя должно насторожить, что СМИ начали писать о вмешательстве Штатов в кризис в Боливарианской республике не вчера, а несколькими днями ранее, когда за поддержку оппозиции в Венесуэле и признание президентом Гуайдо резко высказались сначала сенатор Марко Рубио, а потом вице-президент США Майк Пенс. Эти двое и сейчас куда более красноречивы в борьбе с «режимом Мадуро», чем глава государства.
Итак, признание Трампом легитимности за венесуэльской оппозицией ни по содержанию, ни по форме, ни по подаче не соответствует образу действий нынешнего хозяина Овального кабинета. Напротив, от этого решения за километр веет смрадом традиционного американского политического мышления — того самого «вашингтонского болота», которое Трамп обещал осушить. Здесь непредсказуемость заменена многократно опробованной схемой, экспрессивность и личный контакт — сухими формулировками письменного обращения, а ясный язык дельца — туманными выражениями профессиональных политиков.
Согласно американской поговорке, если что-то ходит, как утка, и крякает, как утка, то, скорее всего, это утка и есть. В сложившейся ситуации решение лидера США о признании Гуайдо президентом Венесуэлы «ходит и крякает» совершенно не как политический шаг Трампа, а как что-то, что выдумал среднестатистический «трезвый и профессиональный» американский политикан, да ещё и с демократическим, а не с республиканским уклоном.
Знать доподлинно, что же происходит в эти дни в Овальном кабинете и вблизи него, могут лишь немногие свидетели этих событий. Всем остальным остаётся строить теории и подкреплять их доводами логики и здравого смысла или данными «анонимных источников», которых, может, и нет вовсе. Что же случилось с Трампом? Как он «прозевал» Венесуэлу и почему, опомнившись, не побежал впереди планеты всей трубить о своём грядущем успехе?
Есть все основания полагать, что президент США был вынужден признать Гуайдо президентом Венесуэлы. Трампа загнали в угол его же союзники. Обо всем по порядку:
Уже месяц правительство США переживает «шатдаун» из-за отсутствия принятого Конгрессом бюджета на следующий год. Причина — отказ Трампа командовать сенаторам-республиканцам голосовать за любой проект бюджета, не включающий ассигнования на постройку пограничной стены, и одновременный отказ лидеров демократической партии такие ассигнования в этот проект включать. От «шатдауна» страдают все, и эти страдания с каждым днём только усиливаются. Так, только за последние 48 часов в связи с этим кризисом Трамп и его партия понесли 4 репутационные потери.
Президент безапелляционно проиграл словесную битву с Нэнси Пелоси за выступление в Конгрессе с ежегодным обращением о состоянии Союза.
Было опубликовано письмо к Трампу и Конгрессу от пяти бывших министров национальной безопасности с просьбой возобновить финансирование министерства во избежание прекращения его нормальной работы.
Сотрудники ФБР выступили с подобным же обращением, где заявили, что «шатдаун» негативно влияет на проведение наиболее важных и не терпящих отлагательств расследований.
В США начинается сезон уплаты налогов и подачи деклараций. Это время должно было стать триумфом республиканцев, так как граждане США впервые заплатят налоги по реформированной Трампом системе. Теперь и этот запланированный успех под угрозой, так как налоговая служба частично не функционирует.
Если представить себе схему американского политического кризиса, то легко заметить, что со стороны демократов требования выдвигают конгрессмены и сенаторы — то есть люди, непосредственно завязанные в процедуре принятия бюджета. С республиканской же стороны главным участником процесса остаётся президент, который над республиканскими законодателями никакой прямой власти не имеет. Всё, что их связывает, — партийная дисциплина, которая, как известно, всегда работает, только пока существует политическая целесообразность. Именно целесообразность подчинения президенту и падает с каждым новым ударом «шатдауна».
Демократы с их мощным большинством в Палате представителей легко могут принять любой проект бюджета и передать его в Сенат. Здесь, в верхней палате американского парламента, заседают 53 республиканца, 45 демократов и 2 независимых депутата, которые, впрочем, по ключевым вопросам всегда голосуют с демократами. В теории, «левым» достаточно найти четырёх нелояльных президенту сенаторов-республиканцев, и бюджет будет принят, «шатдаун» — окончен, а Трамп — побеждён.
Но при условии все ещё вполне популярного среди «правых» президента эти четверо мгновенно лишились бы поддержки партии и низов, и их карьера была бы окончена. Если только…
Если только этой фантастической четверкой не будут фигуры, хотя бы сравнимые по популярности с президентом. Например, это могут быть сенаторы, проигравшие в 2016 году Трампу на праймериз и не дошедшие до основной президентской гонки.
Митт Ромни, достойно проигравший в 2012 году выборы Обаме, недавно ярко критиковавший Трампа как «не соответствующего высокой должности»;
Марко Рубио — один из немногих республиканских лидеров, уважаемый среди испаноговорящих американцев;
Рэнд Пол, нередко голосовавший против назначенцев президента и представляющий влиятельное внутрипартийное течение под названием «чаепитие».
Это трое. Четвёртым в идеальном для потенциальных заговорщиков сценарии должен стать Майк Пенс. Дело в том, что вице-президент председательствует в Сенате и в случае «ничьей» при голосовании вносит свой, решающий голос.
Тихий и немногословный Пенс до последнего времени не принимал активного публичного участия ни в каких проектах, кроме вполне нейтрального возрождения космической программы. Однако он стал вице-президентом неспроста. Этот опытный и профессиональный политик, хорошо знающий партию изнутри, ещё и воплощает собой идеал консерватизма: он сдержан, серьёзен, религиозен и предельно праведен. Недаром Трамп шутил, что если на Пенса найдут компромат, то это будет конец света. Если политический урон от «шатдауна» действительно перевешивает пользу, приносимую партии Трампом, то Пенс — надежная фигура на смену королю.
Итак, с каждым днём Трамп с его ультиматумом превращается для влиятельных республиканцев из тягловой лошади, нагружённой народной любовью, в камень негодования на шее утопающего. Разумеется, как это часто бывает в политике, может быть ещё выгоднее не использовать имеющуюся силу, а заставлять противников исполнять требования, угрожая ее использованием. Так что вместо прекращения «шатдауна» через голову Трампа республиканцы могут склонить его к компромиссу с демократами, если убедительно покажут, что у них достаточно сил, чтобы опозорить его окончательно, продемонстрировав своё неповиновение. Особенно болезненно будет, опять же, если во главе «непокорных» встанет Майк Пенс. Для закрепления своей власти заговорщикам необходимо показать всему миру и, главное, демократам, что Трамп теперь будет вести себя как надо, а если что, они и без него справятся.
Сам президент не может совершено не чувствовать угрозы полного разрушения партийной дисциплины, и даже если функционеры второго порядка — Пенс и Рубио — затеяли переворот в Венесуэле совершенно самовольно, у Трампа нет выбора, кроме как попытаться скрыть раскол в своей команде и поддержать старания «подчинённых». Однако, как это часто бывает, когда люди действуют по чужой указке или под давлением обстоятельств, сами шаги эти выглядят совершенно неубедительно и нехарактерно. Отсюда и ощущение ненатуральности решения Трампа о признании Хуана Гуайдо президентом Венесуэлы.
Если ситуация действительно обстоит именно так и важнейшее политическое решение было принято просто-напросто под давлением и угрозой видных партийных деятелей, то это определённо конец президента Трампа, которого мы знали. Это значит, что республиканскую партию «угнали» у него из-под носа, а в Белом доме фактически произошёл тихий переворот.
Индикатором того, верны ли описанные выше предположения, станет судьба «шатдауна». Если Трамп так или иначе откажется от требования денег на стену — ещё одно нехарактерное для него действие — или если республиканцы проголосуют за бюджет без стены вопреки Трампу, значит, анализ верен.
В таком случае будут возможны три варианта развития событий
Сценарий наименее вероятный: республиканцы-карьеристы выводят страну из кризиса, связанного с «шатдауном», и возвращают бразды правления президенту. Ведь настоящие политики всегда готовы расстаться с властью…
Сценарий наиболее вероятный: Трамп «досиживает» срок под негласным внешним управлением республиканцев-карьеристов без особенных побед, но и без громких поражений.
Сценарий радикальный: Трамп пытается «бороться до конца» за своё видение блага для Америки и свой образ действий, и республиканцы-карьеристы в сговоре с демократами избавляются от него через процедуру импичмента и ещё не разыгранную карту «русского дела». Америка получает в качестве президента приемлемого для обеих партий Пенса, уже имеющего в запасе лавры «победителя социалиста Мадуро».
Такова логика происходящих процессов, какой она видится по теням, отбрасываемым действующими фигурами на плотно задернутые кулисы большой вашингтонской политической игры. Кто победит на самом деле — покажет время.
